Дорогие прихожане Храма Сошествия Святого Духа на апостолов города Кыштыма!
Мне очень понравилась Ваша домашняя церковь.
Какое красивое место, на котором она расположена, и как прекрасно здание Храма!
Какая долгая и славная история у Русской Православной Церкви!
Я ощущаю, сколь ценное духовное и архитектурное наследие сохранило Русское Православие. Познакомившись с Храмом, я с радостью ощутила, как после столь долгих лет гонений жизнь Вашей церкви стабилизируется как основополагающая черта русской жизни… Помогай Вам Господи!

Ваша Фэй Вошелл (Fay Voshell).

Это неожиданное послание прихожане “старой церкви” в Кыштыме получили из Соединенных Штатов Америки. Это стало возможным благодаря личным связям прихожан, которые с гордостью рассказывают о своем любимом храме на всех континентах.

Фэй Вошелл — журналист, магистр теологии от Принстонской духовной семинарии, где она удостоилась премии за достижения в систематическом богословии. Ее статьи публикуются в таких изданиях, как Russia Insider, National Review, CNS, RealClearReligion и Fox News. Любопытен взгляд человека, живущего по ту сторону океана, на глобальные вопросы современности. И несмотря на то, что мы находимся как бы по разные стороны баррикад, одинаково понимаем суть происходящих проблем: — люди забыли Бога, говоря словами Солженицина. Кстати, в этом году автору “Архипелага ГУЛАГа” исполняется 100 лет со дня рождения.

Сегодня мы публикуем материал Фэй Вошелл на эту тему: “Россия. «Солженицын и перезагрузка», впервые вышедшем в свет в “American Thinker”, США.

СОЛЖЕНИЦЫН: “Люди забыли Бога”

В 2009 году госсекретарь США Хиллари Клинтон представила своему российскому коллеге Сергею Лаврову кнопку «перезагрузки», которая, как она полагала, должна была стать символом новой эпохи в отношениях между США и Россией.

Однако Лавров заметил, что американцы выбрали неверное русское слово для перевода: вместо слова «перезагрузка» на кнопке было написано «перегрузка». Хотя лидеры двух стран вместе посмеялись над ошибкой, это неправильно переведенное слово стало символом устойчивого непонимания между США и Россией.

Многие западные политики долгое время характеризовали Россию как загадочную страну, которую практически невозможно понять. В октябре 1939 года, спустя несколько недель после вторжения нацистов в Польшу, Уинстон Черчилль, размышлявший над ролью России в той войне, назвал ее «загадкой, завернутой в тайну и помещенной внутрь головоломки».

Он добавил: «Но, возможно, есть ключ. Этот ключ — русский национальный интерес. Учитывая соображения безопасности, Россия не может быть заинтересована в том, чтобы Германия обосновалась на берегах Черного моря, или чтобы она оккупировала Балканские страны и покорила славянские народы Юго-Восточной Европы. Это противоречило бы исторически сложившимся жизненным интересам России».

Другими словами, Черчилль считал, что немецкая военная машина не могла покорить и расколоть Советский Союз, не встретив с его стороны отчаянного сопротивления и борьбы за свои «жизненные интересы». История доказала, что он был прав. Россия устояла, хотя при этом она очень сильно пострадала.

Заявления об уникальных исторических жизненных интересах России вновь вышли на первый план, когда в 1990-х годах рухнул Советский Союз, и страна оказалась на грани полного распада. Россия отчаянно нуждалась в формировании такого мировоззрения, которое могло бы заменить коммунистическую идеологию, продержавшую страну в своей железной хватке 70 лет. Если бы она не справилась с этой задачей, ей могло угрожать радикальное сокращение до размеров Киевской Руси, в ходе которого большая часть ее территорий отошла бы Восточной Европе и Дальнему Востоку. С точки зрения некоторых — если не большинства — представителей политической и интеллектуальной элиты, перспектива практически полного исчезновения российской империи была просто немыслима.

Поняв, что американский План Маршалла не распространяется на Россию, некоторые влиятельные люди предложили свои идеи относительно возрождения России, подразумевающие сохранение «исторических жизненных интересов» страны в посткоммунистическую эпоху. Одним из них стал Владимир Путин, чья поддержка православного христианства стала главной причиной возвращения христианству той роли и влияния, которым оно пользовалось более тысячелетия.

В философском и духовном плане на Путина во многом повлиял Александр Солженицын. Отчасти благодаря Путину «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына теперь входит в список литературы, обязательной для чтения в школе.

Солженицын открыто отвергал светскую и леволиберальную политическую философию, господствующую в культурах Америки и Европы. По его мнению, Россия имеет свое собственное, самобытное, духовное и историческое наследие, которое противоречит господствующей идеологии Запада. Хотя он восхищался духовностью центральной части Америки, он считал, что в целом Запад тонет в омуте нравственной деградации, антирелигиозных настроений и чрезмерного индивидуализма.

Возможно, самый емкий и точный анализ ошибок либерально-демократического Запада и неспособности Запада понять Россию и русскую духовность содержится в его речи, с которой он выступил в Гарвардском университете в 1978 году, за 11 лет до краха Восточной Германии и Советского Союза.

Солженицын напомнил студентам Гарварда, что Запад вовсе не является единственной развитой культурой. Россия заслуживает самой высокой оценки и уважения, будучи достаточно древним и автономным образованием: «Всякая древняя устоявшаяся самостоятельная культура… уже составляет самостоятельный мир, полный загадок и неожиданностей для западного мышления… Такова была тысячу лет Россия, — хотя западное мышление с систематической ошибкой отказывало ей в самостоятельности и потому никогда не понимало».

Другими словами, если Россия — это загадка, то так происходит из-за слепоты Запада — слепоты, ставшей следствием духовных катаракт. Если Россия казалась непостижимой, то только потому, что Америка и другие западные страны не смогли понять русскую душу и русский народ. Никакая перезагрузка не поможет, если Запад не вернется к своим христианским духовным корням. Пока духовные очки не вернут ему зрение, материалистический и сильный Запад будет ослеплен своей уверенностью в абсолютном превосходстве.

По словам Солженицына, Запад считает, что он обладает самой привлекательной системой, и рассматривает другие страны как менее развитые в культурном отношении образования, которые должны его догнать, отвергнуть своих «злых правителей» и «варварство» и перенять западный образ жизни. И страны оцениваются по тому, насколько они успели продвинуться на этом пути. Но такое представление выросло, напротив, на западном непонимании сущности остальных миров, на том, что все они ошибочно измеряются западным измерительным прибором».

Россия обладает своим собственным древним и самобытным характером, и во многих отношениях она гораздо более развита, чем светский Запад, который, по его мнению, теряет общественное мужество и делает акцент на правах отдельных людей, редко сопровождая его соответствующим акцентом на обязанностях. На правах отдельных людей был сделан такой мощный акцент, что «свобода разрушительная, свобода безответственная получила самые широкие просторы». В результате зло получило полную свободу действий во всех сферах общества, прячась за «правами» отдельных людей — в частности, правами выражать себя через порнографию, насилие и даже анархию. Непоколебимая вера в доброту человеческой природы в сочетании с полным непониманием зла, тоже заложенного в человеческой природе, привели Запад к принятию духовной и нравственной анархии.

Из духовного состояния Запада следует, что его система вовсе не является идеальной моделью для России, которая, по мнению Солженицына, обладает духовной силой, которую Запад отверг. В духовном отношении Запад можно назвать нищим, потому что он отверг те христианские принципы, на которых он был основан.

Далее в своей речи Солженицын указал на главную ошибку, которая привела к упадку Запада, а именно на убежденность в провозглашенной «автономности человека от всякой высшей над ним силы» — убежденности в том, что человечество — это центр всего сущего. В результате Запад, включая Америку, которая изначально придерживалась совершенно иных взглядов, отверг идею о том, что «все права признавались за личностью лишь как за Божьим творением». По его словам, свобода «вручалась личности условно, в предположении ее постоянной религиозной ответственности» — этой идее уже несколько тысяч лет.

Солженицын сделал вывод о том, что общность России и Запада должна покоиться на духовных основах: «Если не к гибели, то мир подошел сейчас к повороту истории, по значению равному повороту от Средних Веков к Возрождению, — и потребует от нас духовной вспышки, подъема на новую высоту обзора, на новый уровень жизни, где не будет, как в Средние Века, предана проклятью наша физическая природа, но и тем более не будет, как в Новейшее время, растоптана наша духовная. Этот подъем подобен восхождению на следующую антропологическую ступень. И ни у кого на Земле не осталось другого выхода, как — вверх».

С точки зрения Солженицына, христианство, в частности православное христианство, формировало русскую душу и Россию с конца первого тысячелетия, уходя своими корнями в Византийскую империю. Путь к восстановлению истинного величия лежит через возвращение к Богу и отвержение темного наследия так называемого Просве­щения, которое укрепило позиции атеизма и подорвало основы христианства.

Испытав на себе жестокость режима, руководствовавшегося принципами атеизма, Солженицын назвал разрушительное влияние безбожия главной причиной упадка Запада. Воинствующий атеизм снова проявлял свою разрушитель­ную природу. В своей речи «Безбожие: первый шаг к ГУЛАГу» на вручении Темплтоновской премии в мае 1983 года он сказал: «Если бы от меня потребовали назвать кратко главную черту всего 20 века, то и тут я не найду ничего точнее и содержательнее, чем: “Люди забыли Бога”. Пороками человеческого сознания, лишенного божественной вершины, определились и все главные преступления этого века».

«.. Но такого организованного, военизированного и злоупорного безбожия, как в марксизме, – мир еще не знал прежде. В философской системе и в психологическом стержне Маркса и Ленина ненависть к Богу — главный движущий импульс, первее всех политических и экономических притязаний. Воинствующий атеизм — это не деталь, не периферия, не побочное следствие коммунистической политики, но главный винт ее».

«… [На Западе] Уже не первый век высмеиваются понятия Добра и Зла, и удачно изгнали их из общего употребления, заменив политическими и классовыми расстановками, которых срок жизни быстротечен. Стало стыдно аргументировать к извечным понятиям, стыдно промолвить, что зло гнездится в сердце каждого человека прежде, чем в политической системе».

Запад и Америка в частности катятся в пропасть, которую они сотворили своими руками. Молодым людям сознательно внушают безбожие и ненависть к собственному обществу. В результате коррозия человеческого сердца и ненависть быстро стали отличительной чертой современного свободного мира, который изо всех сил старается экспортировать свою философию безбожия и аморальности в другие страны и регионы. Решение, по мнению Солженицына, заключается в раскаянии и возвращении к Богу: «.. Мы можем противопоставить только упорные поиски теплой Божьей руки, которую мы так беспечно и самонадеянно оттолкнули. Тогда могут открыться наши глаза на ошибки этого несчастного 20 века и наши руки — направиться на их исправление. А больше — нам нечем удержаться на оползне, ото всех мыслителей Просвещения — не набралось. Наши пять континентов — в смерче. Но в таких испытаниях и проявляются высшие способности человеческих душ. Если мы погибнем и потеряем этот мир — то будет наша собственная вина».

В рассуждениях Солженицына есть весомая доля истины. Если мы хотим начать перезагрузку отношений США и России, то она должна основываться на наших общих христианских корнях. В США до сих пор существует христианская общность, только ее необходимо возродить и укрепить. Между тем, христианство на Западе и в России остается ключевым условием их взаимодействия. Именно через него пролегает путь к сближению.

Именно в нем содержится шанс на перезагрузку. Этот путь будет нелегким, потому что нынешние лидеры Запада поддались влиянию сил духовно нищего и безбожного секуляризма. Но еще остается надежда на то, что кто-то услышит и прислушается к голосу, который говорит: «Вот путь, идите по нему!»